Макулатура - Как любят покойники
Макулатура:
Какой срок годности у гандонов?
Мои валяются уже целый год,
Без пользы заброшенные на этот комод,
Как диплом Сорбонна у Пол Пота
Давно перестал думать о том, кто ты.
Но не могу перестать представлять тебя голой.
Накрою тебя своими стихами, как Бодлер любовью.
В другой жизни я пассажир непрошеный
D общем вагоне, забитом доверху.
Новые знакомые постят фото.
Сладкари светские трясут бородами.
Темное облако вокруг меня соткано.
Скорченными ночами и закопченным бонгом пустая форма.
Вместо ответа на каждый привет от незнакомой модницы.
Гуляю не с тобой и через пол Москвы не прекращаю разговор,
Чтобы увидеть твои волосы на посторонней.
Я неспокойный, а по мнению некоторых немного ебнутый.
В моей комнате ждут своей очереди
Безымянные женщины, фигурой из воска.
Дежурная возня, глухие стоны,
Как переписывать новости.
По клавишам душно в офисе стучат пальцы покойника.
Меня нет в твоем мире.
И я мерцаю в реальном, как неоновая реклама в заброшенном здании.
Когда я кого-то трахаю, я самого себя стираю из памяти.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Меня нет в твоем мире.
И я мерцаю в реальном, как неоновая реклама в заброшенном здании.
Когда я кого-то трахаю, я самого себя стираю из памяти.
Как любят покойники, теперь ты знаешь.
Что я такое?
Душа моя валяется перед диваном,
Как человек с отрезанной головой на путях трамвайных.
Рука во влагалище женщины, с которой нам не о чем говорить.
В другой телефонная трубка, в глотке застывший крик.
Вой сирены доносится с улицы, превращаясь в собачий вой.
Могу набрать номер, связаться с миром,
Где есть еще что-то живое,
Где ты разливаешь кофе, принимаешь душ, ждешь свое такси.
Тянутся неживые губы к лицу.
Мне дрочит рука покойницы.
Могу прилететь в твой город.
Снять там квартиру маленькую.
Наблюдать за тобой сквозь витрину, как за рыбкой в аквариуме.
"Мне этого будет достаточно", говорю я.
Гудки в ответ.
Мертвый шершавый язык с головки слизывает секрет.
Стараюсь не вдыхать трупный запах.
Застываю в нелепой позе.
Последние несколько месяцев провел под глубоким наркозом.
Когда вернешься ко мне с чужими детьми, буду счастлив, как лох.
Кончаю ей в рот, как в мусорную корзину.
И слышу твое "Алло".
Ты заблокировала меня в своем мире, но я доказываю, что реален.
Ломаю архивы с воспоминаниями, обжигаю своим ледяным дыханием.
Когда я кого-то трахаю, я ведь тебя насилую на расстоянии.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Ты заблокировала меня в своем мире, но я доказываю, что реален.
Ломаю архивы с воспоминаниями, обжигаю своим ледяным дыханием.
Когда я кого-то трахаю, я ведь тебя насилую на расстоянии.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Версия для печати
Какой срок годности у гандонов?
Мои валяются уже целый год,
Без пользы заброшенные на этот комод,
Как диплом Сорбонна у Пол Пота
Давно перестал думать о том, кто ты.
Но не могу перестать представлять тебя голой.
Накрою тебя своими стихами, как Бодлер любовью.
В другой жизни я пассажир непрошеный
D общем вагоне, забитом доверху.
Новые знакомые постят фото.
Сладкари светские трясут бородами.
Темное облако вокруг меня соткано.
Скорченными ночами и закопченным бонгом пустая форма.
Вместо ответа на каждый привет от незнакомой модницы.
Гуляю не с тобой и через пол Москвы не прекращаю разговор,
Чтобы увидеть твои волосы на посторонней.
Я неспокойный, а по мнению некоторых немного ебнутый.
В моей комнате ждут своей очереди
Безымянные женщины, фигурой из воска.
Дежурная возня, глухие стоны,
Как переписывать новости.
По клавишам душно в офисе стучат пальцы покойника.
Меня нет в твоем мире.
И я мерцаю в реальном, как неоновая реклама в заброшенном здании.
Когда я кого-то трахаю, я самого себя стираю из памяти.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Меня нет в твоем мире.
И я мерцаю в реальном, как неоновая реклама в заброшенном здании.
Когда я кого-то трахаю, я самого себя стираю из памяти.
Как любят покойники, теперь ты знаешь.
Что я такое?
Душа моя валяется перед диваном,
Как человек с отрезанной головой на путях трамвайных.
Рука во влагалище женщины, с которой нам не о чем говорить.
В другой телефонная трубка, в глотке застывший крик.
Вой сирены доносится с улицы, превращаясь в собачий вой.
Могу набрать номер, связаться с миром,
Где есть еще что-то живое,
Где ты разливаешь кофе, принимаешь душ, ждешь свое такси.
Тянутся неживые губы к лицу.
Мне дрочит рука покойницы.
Могу прилететь в твой город.
Снять там квартиру маленькую.
Наблюдать за тобой сквозь витрину, как за рыбкой в аквариуме.
"Мне этого будет достаточно", говорю я.
Гудки в ответ.
Мертвый шершавый язык с головки слизывает секрет.
Стараюсь не вдыхать трупный запах.
Застываю в нелепой позе.
Последние несколько месяцев провел под глубоким наркозом.
Когда вернешься ко мне с чужими детьми, буду счастлив, как лох.
Кончаю ей в рот, как в мусорную корзину.
И слышу твое "Алло".
Ты заблокировала меня в своем мире, но я доказываю, что реален.
Ломаю архивы с воспоминаниями, обжигаю своим ледяным дыханием.
Когда я кого-то трахаю, я ведь тебя насилую на расстоянии.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Ты заблокировала меня в своем мире, но я доказываю, что реален.
Ломаю архивы с воспоминаниями, обжигаю своим ледяным дыханием.
Когда я кого-то трахаю, я ведь тебя насилую на расстоянии.
Как любят покойники, теперь ты знаешь сама.
Версия для печати
Ещё тексты песен